Он открыл глаза. За окнами лил дождь, капли воды медленно стекали по стеклу, отражая свет ночного города. Отсюда было видно парк, там, где под большим разлапистым деревом, было их тайное место, пруд, их любимое кафе, кинотеатр, их дом, где они были так счастливы. Это было так давно. Привычным жестом он потер лоб. Теперь все было не так. Все не то. Еда не имела вкуса, мир цвета, жизнь… « Нет! Жизнь имела смысл, имела всегда. Это она. Она до сих пор борется, до сих пор дышит, и каждый вздох имеет огромный смысл. Дыши, любимая, дыши! Кто я такой, что бы обесценивать ее дыхание?!» Остановившимся взглядом он посмотрел на стол, на котором в беспорядке валялась куча бумаг, книг, журналов по медицине. Рабочая доска вся была заклеена исписанными стикерами разных цветов. «Как поляна с цветами» - вдруг подумал он – «Она так любила цветы…» Он рассеяно еще раз осмотрел место работы, как будто ища ответы на вопросы, возникшие уже давно. Но поле стикеров молчало, как и умные книги, как и висевший на стене диплом, куча наград, благодарностей в позолоченных рамочках, бликующих от настольной лампы, словно насмехаясь над ним. «Молодой талант. Надежда медицины. Одаренный ученый. Как много титулов, для такой бездарности. Сколько она должна ждать? Почему я не могу найти?! Почему мы не можем просто быть вместе? Просто быть счастливыми…» Он встал, подошел к окну. Запоздалые прохожие часто могли видеть фигуру молодого мужчины в окне 3 этажа городской больницы. Он долго стоял неподвижно, сосредоточенно всматриваясь куда-то вдаль, словно спрашивая у дождя, что будет дальше. Его тонкие губы никогда не улыбались, а некогда задорно торчавшие во все стороны волосы, будто причесанные ветром, собраны в тугой гладкий хвост на затылке, лишь несколько прядок спадали на высокий лоб. Все его лицо словно окутала тень, даже синие глаза, так открыто смотревшие на мир, потемнели. О чем он думал? «О чем я думал сегодня? Дошел ли я до той черты, за которой можно делать все? Все ради цели… Дошел ли? И смогу ли перейти эту черту?... Смогу… Ради нее! Ради золотых волос. Ради глаз. Ради нежных губ и звонкого смеха. Ради каждого вздоха. Дыши, любимая, только дыши! Я сделаю все. Прости, что не смог сегодня, что не поднялась рука. Эта девчонка… Я бы мог забрать ее сердце, такое нежное, словно цветок, оно идеально подошло бы тебе. Зачем оно, тем мальчишкам - ее друзьям, сидевшим возле палаты в ожидании? Зачем оно миру? Зачем весь мир без тебя?! И пусть потом судят. Пусть я буду мировым злом, но ты проснешься и снова тихо скажешь «Люблю». Дыши, любимая, дыши!» Его тонкие нервные пальцы сжались в кулак до белизны костяшек. - Дыши!!! – резким движением он ударил по стеклу. Сотни капель смешались с осколками, разлетаясь в стороны яркими искрами. Небо черной дырой смотрело из разбитого окна, отражаясь в его глазах, в его душе. Сухими, экономичными движениями он приклеил на скотч пленку к окну, привычно налил очередную чашку кофе и опустился в кресло, так долго заменявшее ему кровать. Да и слишком уж холодно спать одному на большой постели. «Подожди еще немного… Скоро…» Он закрыл глаза.
На черном холсте сна возникали деревья, пруд, блики на воде, расцветали цветы. Теплое солнце ласково окутывало светом. Ветер трепал его волосы, купался в золотых волнах ее волос. Они смотрели друг другу в глаза, смеялись. Он трепетно обнял ее, и она нежно прильнула к нему. Казалось мир замер. Казалось они в раю. Они были вместе. Они снова любили друг друга. - Люблю – прошептал он - Лю… - шептала она. Но он не услышал. Ее голос растаял, как и она сама, как сон, как и рай. И снова темнота. Тихая, гулкая, в которой ничего нет. Только пустота.
Он открыл глаза. На столе стояла кружка с холодным кофе. Наступило утро. - Пора – он встал, накинул халат и вышел в коридор больницы, в которой так успешно начиналась его карьера. Теперь это не важно. Теперь он собирался убить совершенно здорового пациента, ради невнятного шанса на жизнь его любимой. И пусть потом трава не расти, он сделает это. Решительным шагом он приближался к палате девушки с сердцем как цветок, возле которой дежурили ее друзья. Словно почуяв что-то неладное, один из парней напряженно встал. Его взгляд впился в доктора. Настороженность и даже угроза читались в огромных голубых глазах. - Дяденька врач, вы пришли выписывать нашу девушку? – совсем молоденький парнишка преданно смотрел на него. Так невинно, так по детски, доверяя всем вокруг, в том числе и мрачному доктору – Нам сказали, что сегодня мы сможем ее забрать. Но доктор молчал, оглядывая окружающих. - Вы…Вы же ее лечащий врач? Так ведь? - Тс – немногословный мужчина в кожаных штанах отдернул юношу – Не шуми, голова трещит от твоего визга. - Хей! Кто хочет хот-дог? Еще теплые, я тут за углом купил. А то всю ночь переживать, не есть так и … - еще один парень замер, наблюдая странную картину. Здесь явно было что-то не то, он тоже это чувствовал. Кинув еду, он уже стоял рядом с друзьями. Доктор медленно потянул руку к дверной ручке палаты, но парень, сверливший его взглядом, мгновенно преградил ему путь. - Нет. Не он лечащий врач. Не пущу. - Уйди, мальчишка, не стой у меня на дороге! - Нет! Мы не отойдем! – теперь вся эта компания стояла между ним и той девчонкой. Между ним и шансом на спасение любимой. Он поддался вперед. «Вперед, только вперед» Но его оттолкнули. И снова вперед. И снова толчок. «И снова вперед, кулаком в лицо высокому, оттащить мелкого за волосы, отшвырнуть толстого. И его, да, с пронзительными голубыми глазами, самого дикого. Всех от двери и туда. И пусть рычат, дерутся. Так их. Нет, не отвлекаться на боль. Пусть бьют, я их тоже не пожалею…» - Охрана!!! – громкий крик черноволосой девушки и подоспевшая охрана остановили драку. -Пустите. Я сам обработаю ссадины. Он ушел, но он вернется, как только все утихнет, и этих будут осматривать. А ушибы подождут, пластырей хватит. «Вот эта палата, вот эта дверь. И девушка, она такая милая, не о чем не подозревая, безмятежно спит.» Он достал шприц и вколол ей анестезию, накрыл простыней и с невозмутимым видом повез в операционную. «Да, кто меня остановит? Ведущего хирурга с безупречной репутацией. Мой грех лишь в том, что я люблю. Сильно, самоотреченно. Не могу дышать без нее… Мой грех лишь в том, что я люблю…»
Все было готово. На столе стоял контейнер со льдом, под простыней на каталке лежала девушка. Нервные пальцы стянули медицинскую шапочку. Немного сгорбившись, доктор повез каталку обратно в палату. Проходя по коридору, он краем глаза увидел ее друзей, напряженно сидящих плечом к плечу. Он прошел мимо, завез девушку в палату, вышел, молча закрыв дверь, и так же молча ушел по коридору. Он слышал, как после его гулких шагов в тишине парни бросились к девушке, но это его уже не касается…
Приборы реанимационной тихо попискивали, он сжимал ее руку в своей. - Это как когда-то давно. Я уже видел их. Было что-то подобное. Словно в прошлой жизни. Я и тогда тебя потерял… Ну почему это повторяется? Что я делаю не так? Что нужно мне сделать? За что?! Я всего лишь хочу быть с тобой. Ты мой мир. Ты мой рай… Прости, любимая! Я слишком слаб. Мой грех лишь в том, что я люблю… - он закрыл глаза.
- Ты спишь, любимый? – ее мягкий голос разрушил тишину, она негромко рассмеялась – Наверно твоя очередь поспать, а я, как и ты, буду рядом. Хранить твой сон. Давай я спою тебе нашу любимую песню. Я спою, а ты крепко засыпай и не о чем не беспокойся. Теперь я тоже буду бороться, и мы обязательно будем вместе. И она запела. Ее голос, как серебряный колокольчик, прогонял все плохое, успокаивал нервы, лечил душу. Он впервые за несколько лет улыбался во сне. Открыв глаза, он почувствовал что выспался. - Неужели это был сон? Какой прекрасный и жестокий сон. Он погладил ее руку и замер. Замер от легкого прикосновения. «Неужели!» Он очень медленно, с долей нерешительности, посмотрел на свою любимую. Нет, он не мог ошибиться. Ее ресницы дрогнули, и она открыла глаза, посмотрев на него весьма осмысленным и живым взглядом. - Люблю – тихо прошептала она. Впервые за многие годы суровый врач рыдал как мальчишка. И как мальчишка был счастлив. Слезы смыли всю тень с его лица, изгнали всю тьму из сердца. Он смеялся. Так солнечно, так звонко, а она улыбалась ему в ответ.
Стоял летний полдень. Гениальный молодой врач и его красавица жена прогуливались по парку. Ветер трепал его волосы, купался в золотых волнах ее волос. Они смотрели друг другу в глаза, смеялись. Солнце согревало своим теплом, играя бликами на поверхности пруда, цвели цветы. Казалось мир замер. Они вместе. Они в раю. Он трепетно обнял ее. - Мне так хорошо с тобой – улыбнулась она – как здорово, что мир такой огромный. И так здорово, что в нем есть любовь и счастье. Вон, посмотри, хотя бы, на них, думаю, они тоже счастливы. Он проследил за взглядом жены. С другой стороны поляны компания располагала пикничок. Мужчина в кожаных штанах, нагруженный корзинками, что-то с ехидной ухмылкой говорил парню расстилающему покрывало и уже жующему бутерброд. Он широко улыбнулся в ответ. Совсем молоденький парнишка, воодушевлено рассказывал какую-то историю молоденькой девушке, сидевшей под деревом. Она потрепала его по голове и, вскочив, подбежала к юноше с голубыми глазами, смотревшему в небо, прошептав что-то ему на ухо. Эти пронзительные голубые глаза посмотрели прямо на доктора, как будто видели его насквозь. Но врач лишь мягко улыбнулся и кратко взмахнул рукой в приветственном жесте. Едва заметная улыбка коснулась губ юноши, он легко кивнул головой, обнял девушку и повел к уже накрытому столу. - Ты их знаешь? – спросила золотоволосая женщина своего мужа. - Да. Встречались. Только с ними была еще одна девушка… А вот и она. Высокая брюнетка подбежала к компании и села рядом с парнем в спортивном костюме. Он тут же нашел ей кусочек повкуснее, она улыбнулась и чмокнула его в щеку. Начинался летний дождик. - Кажется она в положении?! - Кажется да – молодой врач тоже улыбнулся, подставив лицо солнцу. Жизнь начинала новый виток. И только дождь знал, что будет дальше…
